22.12.2010 /12:00/ Откровенно говоря, жители Грозного, да и всей Чеченской Республики не раз слышали истории, свидетельствующие в пользу  отсутствия профессиональности у некоторых  врачей и медсестер городских больниц. Разговоры эти имеют под собой почву в той степени, насколько сами больные, прошедшие все этапы лечения могут правдоподобно рассказать о том, как их лечили и как за ними ухаживали. Иногда эти правдивые истории приводят в ужас, например, когда  два врача одному  больному прописывают совершенно разные диагнозы и лечения. Тем более приходится верить в некомпетентность некоторых врачей и медперсонала, когда требуется рентгеновский снимок легких ребенка, а медсестра делает снимок  во весь рост, что вызывает откровенное удивление врача, который смотрит его.
История, которую мы расскажем, взята из первых уст, здесь изменено только имя пациента реанимации 9-ой городской больницы, разве что, где-то смягчены отдельные моменты.
Асланбек Идрисов занимаясь домашними делами не обратил внимание, что в большой бочке собрался газ и зажег огонь вблизи. В результате сильного взрыва его ударило об стенку дома и он получил по два перелома шести ребер правой стороны груди. «Скорая» увезла его в больницу, и он находился в реанимации 9-ой городской больницы Грозного с 9 по 14 ноября. К врачам у Асланбека претензий нет, ему сделали выравнивание ребер, заложили необходимые шланги и реанимировали.
В течение четырех  дней за ним «ухаживали» медсестры реанимации. Ситуация была сложной, воздух поступал только через шланг, а в легких накапливались выделения, которые тоже удалялись через шланги. Говорить он не мог, тем более ему было трудно дышать, когда два шланга перекрывали дыхательные пути. Асланбек лежал на кровати со связанными руками и ногами -  только ухаживающий мог оказать помощь при кашле.
- Когда мне надо было кашлянуть, возникала необходимость открыть клапан, чтобы поступил воздух, - рассказывает он, - я не мог дотянуться рукой до клапана.
В палате находилась дежурная медсестра, которая сконцентрировала все свое внимание на своем мобильном телефоне и мало обращала внимание на больных.
- Ей остается только подойти и открыть клапан, и она знала об этом, но не подходила, - поясняет Асланбек.
Больной начинал дергаться, ему явно не хватало воздуха, с помощью языка он с трудом отодвигал шланг, жадно хватал воздух и успокаивался. Но медсестра  на подобные движения больного абсолютно не реагировала.
- В моей палате  лежал старик 70-ти лет, ему отрезали большую часть желудка, и каждые полчаса он просил обезболивающий укол, - продолжает Асланбек, - «Потерпи, ты что умираешь…» не терпящим возражения голосом говорит девушка-медсестра 17-20-ти лет.
По всей видимости, медсестра не собиралась дать обезболивающий укол и, по словам Асланбека  разговаривала с больным в оскорбительном тоне – «Ты что умираешь, боишься, не можешь пережить боль, посмотри на своего соседа, он ничего не просит…» и все в таком тоне. Наш больной признается, что при всем желании не мог ничего попросить…
- От взрыва и последующего удара мое лицо и тело опухло, я лежал, и пот заливал мне глаза,  собирался в ложбинке у глаз и жег их. Ударами по кровати я пытался привлечь внимание медсестры, показывая жестами, насколько возможно, чтобы она убрала пот с лица, - вспоминает Асланбек.
Отметим, что в реанимации постоянно находились четыре человека, один врач и три медсестры, одна из них постоянно находилась рядом с больными.

- Медсестра делала вид, что не понимает о чем речь и объясняла мне, что она не приходит на работу для того, чтобы изучать язык немых людей. Мне пришлось скатать нижний край простыни и показать, что меня мучает пот, - рассказывает Асланбек.
В итоге медсестра кинула ему на грудь три салфетки, показывая тем самым, что поняла проблему больного и ухаживает за ним. Асланбек ждал следующую дежурную, надеясь, что она будет более сердобольной. Но истории повторяется. Единственная медсестра, которая профессионально исполняла свои обязанности – это девушка из Мескер-Юрта, имя которой либо Диана, либо Лиана.
- Она единственная,  всегда бережно ухаживала за всеми больными, - говорит он.
В реанимации была и знакомая Асланбека, врач Седа, но приходила она один раз в день, а медсестра, которая бережно ухаживала за ним, дежурила один раз в три дня. На второй день больной сумел с трудом допроситься ручки и листка  бумаги на которой удалось написать Седе, что он хочет есть. Врач выразила удивление, что его не кормили, и прописала дозу – 750 грамм кефира или сока и 750 грамм бульона. Эта порция рассчитана на сутки. В первый раз врач сама, маленькими порциями, с помощью большого шприца влила жидкость в желудок больного.
- У меня наполнены легкие жидкостью, ребра сломаны и мне нужно мелкими порциями вводить пищу, дежурная медсестра, взяв большой шприц, одним махом влила 500 грамм еды, затем сразу влила еще 250 грамм. От нехватки воздуха я отключился на три часа, - говорит он.
В следующую смену ему заливают кефир таким же методом, хотя больной пытался объяснить, что порцию необходимо разделить по сто грамм. Медсестра особо не стала пытаться понять Асланбека и пристыдила больного. Асланбек попросил ручку и листок и написал, чтобы пища вводилась по 100 грамм через каждый час.
- Медсестра возмутилась, мол, буду я еще играться с тобой и влила в меня 750 грамм кефира. Воздуха не хватало я начал дергаться, и потерял сознание, - объясняет он.
 Так продолжалось полторы сутки, но потом больной попросил воды. Врач Седа аккуратно, буквально по капелькам вводила воду, и больной успевал глотать. Через два часа Асланбек снова попросил воды, Седы уже не было…
- Медсестра взяла со стола использованный шприц, подошла к раковине, которая находилась за моей головой, открыла кран, набрала воду, дальше было страшно, - говорит Асланбек.
Медсестра залила проточную воду одним движением в желудок больного, при этом после такой процедуры необходимо открыть клапан, чтоб в легкие поступил воздух. «Напоив» больного, медсестра принялась за свой телефон, не обращая внимание на дергающегося Асланбека. Позвать ее обратно, больной уже боялся, с трудом, с помощью языка отодвинул шланг и глотнул кислород. Медсестра не обращала внимание, что у больного 13 переломов, легкие заполнены жидкостью, и он вообще то находится в реанимации. Если бы он не попал в Ставропольскую больницу, Асланбек признается, что думал, будто  такое обращение – это нормальное явление  в реанимации. Самое тяжелое –  необходимость выхаркивать мокроту из легких, признается Асланбек. Врач Седа аккуратно вводила воду и прежде чем она достигала легких то мокрота и вода вытягивалась через шланг в легких. Врач это делала за 20 секунд, но в исполнении медсестры процедура затягивалась на несколько минут. При этом медсестра не ставила все необходимые для процедуры инструменты рядом с больным, а ходила за ними к столу. Асланбек признается, что почти терял сознание и просил Всевышнего о быстрой смерти, настолько болезненной становилась процедура в исполнении медсестер.
На третьи сутки, двоюродный брат Асланбека, созвонившись со знакомым врачом из Ставрополья, договорился вывезти Асланбека из 9-ой горбольницы. Из Ставрополья приехал реаниматолог, которому  не дали необходимые инструменты для ухаживания за больным в дороге, объяснив, что полчаса назад мокроту из легких удалили. Но больной говорит, что процедуру сделали  за несколько часов до этого. Уже в Ачхой-Мартане у больного закончился воздух, но ставропольский врач не растерялся и попросил отвезти в первую реанимацию, чтобы провести процедуру за отсутствием необходимых инструментов. Уже в станице Слепцовская, Асланбек потерял сознание, прекратилось поступление воздуха. Чтобы совершить процедуру нужно минуты две, но из-за отсутствия воздуха  этого  времени не было. Врач выдернул шланг и сделал массаж на легкие. Больной выхаркнул мокроту с кровью и втянул воздух. Тогда он смог разговаривать и принимать воду без шприца.
- В семь утра мы доехали в Ставрополь, тут же провели обследование, спросили, почему удалены трубки, грудь опухла,  заведующий отделением потребовал пробить грудную клетку. В результате, мне удалили около семи литров жидкости, которая  накапливалась все это время, перевели в реанимацию на трое суток. Если сравнить, как меняют пастель в 9-ой горбальнице и в реанимации Ставропольской краевой больницы, то понимаешь, насколько грубы наши медсестры. К примеру, наши две медсестры резко дергают человека со сломанными ребрами и спиной, боль бывает невыносимой. А медсестры Ставрополья делают это вшестером, держа больного за основные места и  слегка приподнимая его, пока  другие две медсестры быстро меняют простыню, - отмечает он.
Претензий к врачам у Асланбека нет, но безграмотный, совершенно лишенный этики медперсонал мог привести к летальному исходу.
Как говорит Асланбек, если сравнить техническое оснащение, чистоту и удобства 9-ой горбольницы, то Ставропольская больница выглядит древней развалиной, отсутствует лишь   этика обращения с больным. Одновременное вливание большого количества кефира и бульона привело к накоплению жидкости, что могло привести к смерти больного. А когда ставропольские врачи спрашивали «Как поживает ваша душегубка?» Асланбек понял - ему нечего ответить. И еще он убедился -  в реанимации  9-ой горбольницы с ним обращались просто издевательсив,  невзирая даже  на то что он является потомком   Курайшитов, которым в Чеченской Республике уделяется особое внимание.
Мавсар Вараев     


   
www.ChechnyaTODAY.com

{mosloadposition user9}


При копировании материалов ссылка на сайт обязательна

test 2Новости СМИ2