В целом ряде аналитических материалов, появившихся за последнее время, прослеживается довольно откровенная попытка представить Чеченскую Республику и ее президента как оплот авторитаризма на российском Северном Кавказе. При этом в ход пускаются любые аргументы и приемы, вплоть до противопоставления стилей управления, например, Рамзана Кадырова и Юнус-Бека Евкурова. При этом, естественно, у ингушского президента стиль управления – демократический, а у чеченского – ярко выраженный авторитарный. Из чего тут же делается вывод: Евкуров – демократ и пока не подорвали его кортеж, беседовал с ингушской общественностью и пытался по хорошему договариваться с оппозицией. А вот Кадыров – тоталитарист, держит республику в «ежовых рукавицах» и слышать не хочет об общественном договоре.

МЕЖДУ ТЕМ, любой, кто беспристрастно подойдет к оценке действий Юнус-Бека Евкурова, не может не заметить, что ингушский президент при решении многих внутренних проблем Ингушетии, можно сказать, буквально шел по стопам Рамзана Кадырова. В частности, в том, что касалось поиска путей укрепления авторитета республиканской власти и консолидации ингушского общества.

Что касается ложного представления упомянутых «аналитиков», то в отдельных случаях оно вызвано элементарным отсутствием верного представления об исследуемом предмете, поскольку работают они, как правило, с косвенными источниками информации. Но имеет место и вполне осознанное стремление восстановить ситуацию 90-х годов, когда Чеченская Республика находилась в полной политической изоляции как от федерального центра, так и своих ближайших соседей. Ради этого и предпринимаются попытки создать в массовом сознании искаженный и полностью негативный образ чеченского президента и его политики.

При этом (опять таки вполне сознательно) умалчивается целый ряд весьма значимых моментов. Например, то обстоятельство, что политическая изоляция Ичкерии и полная беспомощность ее официальных органов власти во многом явилась следствием целенаправленных действий по дезорганизации чеченского общества и наличием сразу нескольких центров силы в лице наиболее влиятельных полевых командиров и набиравшего силу движения религиозных экстремистов.

Поэтому огромная заслуга отца и сына Кадыровых состоит в том, что после почти 15 лет хаоса, они создали в Чечне единый центр силы и, соответственно, единый вектор развития, направленный в сторону мира и стабильности. Тем самым открылась возможность направить все имеющиеся ресурсы и энергию чеченского народа на восстановление и развитие экономики, социальной сферы, культуры, наконец, на восстановление информационного иммунитета чеченского народа от идеологических вирусов экстремизма.

За счет чего была достигнута невиданная ранее консолидация чеченского общества? Да за счет множества компромиссов, иногда даже на уровне отдельно взятого села. А еще путем постоянного, ни на минуту не прекращающегося диалога власти и чеченского общества. При этом диалог складывался крайне не просто и поначалу он больше напоминал обмен взаимными претензиями. Не все легко складывается и сегодня – сохраняются отдельные острые моменты, но неизменным остается одно – чеченский президент использует любую возможность для прямого общения с представителями всех слоев чеченского общества. А для проведения активной социально ориентированной политики он использует не только официальные рычаги и существующие органы власти, но и созданный им самим общественный фонд.

Во многом благодаря этому в чеченском обществе президент Рамзан Кадыров воспринимается как стоящий над государственной бюрократией, что позволяет ему действовать с позиций общенационального лидера. Вместе с тем, российские и зарубежные СМИ никого так часто не обвиняют в авторитарности, как действующего президента Чечни.

МЕЖДУ ТЕМ, сталкиваясь с постоянным противопоставлением терминов «демократия» и «авторитаризм» поневоле задумаешься над их первоначальным содержанием. И тут находишь много интересного. Например, демократия означает буквально «власть народа», но возник-то сам термин в эпоху античности для обозначения политического строя части греческих городов-государств с выборной системой власти. При всем при этом, античное общество считается классическим образцом рабовладельческого строя, отказывающего в элементарных правах тем, кто в силу тех или иных обстоятельств оказывался рабом. Не правда ли, очень странная демократия с позиций сегодняшнего дня и настоящего культа прав личности, вплоть до права публично демонстрировать, мягко говоря, нетрадиционные черты поведения?

Или возьмите современный Иран и последние президентские выборы в этой стране, прошедшие буквально месяц назад. Все выглядит вполне демократично: всеобщие выборы, равные избирательные права для всех слоев населения, открыто действует оппозиция, выдвигающая своего претендента на президентский пост и так далее. Внешне все как в Америке или где-нибудь в Европе, а между тем именно оттуда слышен громкий хор голосов о попрании демократии диктатурой Ахмаденижада. Несмотря на то, что за действующего президента проголосовало более 60 процентов иранских избирателей.

Сегодня тех, кто голосовал за Ахмаденижада, обвиняют в том, что они сделали недемократический выбор. Но это их выбор и как выбор подавляющего большинства населения страны может быть объявлен недемократическим? К слову сказать, в том же Иране (да и не только там) многие сомневались в демократичности выборов, по итогам которых к власти пришел Джордж Буш-младший. Но смутило ли это самого Джорджа Буша и его сторонников? Да нисколько. Наоборот. Они гордились системой подсчета голосов, благодаря которой президентом стал именно Джордж Буш, хотя его соперник Альберт Гор в целом по стране набрал больше голосов.

Так что не только Восток дело тонкое. Демократия, как выясняет даже при ближайшем рассмотрении, вещь не менее тонкая. Что, конечно же, не повод отказываться от нее. За народом всегда должно быть закреплено право выбирать себе власть. Другое дело, что сам выбор может оказаться ошибочным. Как, например, ошиблись когда-то немцы, отдав свои голоса за Адольфа Гитлера и его национал-социалистскую партию.

После этого короткого экскурса в суть демократии, что мы имеет, как говорится, «в сухом остатке»? А имеем мы следующее. Несмотря на многократно возросшую эффективность СМИ, в конечном итоге, выбор каждого отдельного избирателя определяется его индивидуальным видением, а на уровне отдельно взятого общества – уровнем развития этого общества, его культурно-историческими традициями и господствующими в данный момент общественными настроениями.

МЕЖДУ ТЕМ, именно поэтому выбор наших соседей частенько кажется нам неудачным, а их демократическая система – сомнительной. Конечно, демократия уже по определению такая вещь, что ее можно совершенствовать до бесконечности или точнее – до полного абсурда. Но главное состоит в том, что демократия в разных государствах, этнических и культурных сообществах не может существовать в одинаковых формах. Она неизбежно приспосабливается к местным особенностям. А иначе это уже и не демократия.

Поэтому можно до бесконечности приводить примеры авторитарности в стиле правления президента Рамзана Кадырова, но непреложным фактом остается то обстоятельство, что в глазах большинства граждан Чеченской Республики ему, как президенту, сегодня нет достойной альтернативы. В этом смысле его можно с полным правом называть демократическим президентом, поскольку власть его опирается на большинство населения.

А что до стиля руководства, то он во многом определяется не только чертами характера самого политика, но и состоянием общества, в котором он действует. Изменится чеченское общество, появится в нем многочисленный и влиятельный средний класс – кардинально изменится не только стиль поведения чеченских политиков, но и система осуществления демократии в нашей отдельно взятой республике.


Центра Стратегических Исследований Чеченской Республики

{mosloadposition user9}


При копировании материалов ссылка на сайт обязательна

test 2Новости СМИ2