Нераскрытые тайны древних городищ

Об их существовании мало кто знает в современной Чечне. Не имеет понятия и о том, что на мостовых древних поселений и за земляными валами городищ, раскопанных еще советскими археологами, кипела жизнь 2,5­3 тысячи лет назад… Сегодня то, что осталось от населенных пунктов той поры ученые именуют бытовыми памятниками. Как известно, их насчитывалось на территории ЧР полторы сотни. Неизвестно другое – сколько мест обитания наших древних предшественников уцелело за минувшие годы войн и смут. Рукотворные валы, некогда служившие защитой от захватчиков, постепенно исчезают с лица земли. Между тем, самые известные из городищ ­ Алхан­Калинское,  Ханкальское­1 и Ханкальское­2, Шелкозаводское имеют статус памятников федерального значения. О прошлом и настоящем древних населенных пунктов и крепостей на территории современной ЧР рассказал кандидат исторических наук, замдиректора Института гуманитарных исследований Академии наук ЧР Хамид Мамаев.

­  Хамид Магомедович, в послевоенной прессе республики весьма редки упоминания о равнинных исторических объектах – остатках городищ и поселений, которые в течение тысячелетий  ушли под землю и для человека несведущего мало отличаются от окружающего ландшафта. Обычный в этом случае информационный повод – опасность разрушения памятника, как это было в случае с Сержень­Юртовским поселением в прошлом году. Как известно, место расположения исторического объекта было выделено для частной застройки, а отменить это решение помогло вмешательство Департамента по охране и использованию культурного наследия Минкульта ЧР. И вот тогда многие жители ЧР, и даже сержень­юртовцы, впервые узнали о существовании остатков древнего поселения, в котором жили их предшественники около трех тысяч лет назад… Как далее сложилась ситуация с притязаниями на участок, хранящий следы древней истории нашего края?  

­ У въезда в Сержень­юрт со стороны Шали находятся руины двух древних поселений. Сержень­Юртовское­1 и Сержень­Юртовское­2 – так их называют археологи. Рядом расположен могильник, где обитатели поселений хоронили умерших. Основная толща культурного слоя сержень­юртовских памятников относится к так называемой кобанской культуре, это конец эпохи поздней бронзы и раннего железа.  Где­то в VII в. до нашей эры скифы в походах по Закавказью прошли через предгорья Северо­Восточного Кавказа, разгромили в пух и прах все, что им попалось здесь на пути, и двинулись дальше. По версии Е.И.Крупнова и В.И. Козенковой, под ударами скифов погибли и Сержень­Юртовские поселения.

Археологи, в основном, работали с поселением номер 1. Это было в 1960­х, раскопки несколько лет вела Северо­Кавказская археологическая экспедиция. Ее руководителем был известный кавказовед Евгений Игнатьевич Крупнов – профессор, доктор исторических наук. А темой кобанской культуры в экспедиции занималась (как и в настоящее время) Валентина Ивановна Козенкова, ее перу  принадлежат практически все монографии и публикации по Сержень­Юртовским поселениям и могильнику.

Что касается последних лет, то, как я слышал, один из жителей Сержень­Юрта загорелся идеей музеефикации памятника, но, насколько известно, у него пока ничего не получилось. Да, в силу того, что у нас на каждую пядь земли находятся хозяева! В советское время такого не было, а теперь выясняется, что двести­триста лет назад именно на этом месте воткнул колышек чей­то прапрадед – вот такой аргумент. По поводу угрозы уничтожения памятника мы ставили в известность Департамент по охране и использованию культурного наследия Минкульта ЧР. Это было в конце прошлого года, они туда ездили, и, насколько мне известно, процесс застройки там остановлен.

­ Как выяснилось из материалов археологических раскопок советских времен, в древнем Сержень­Юртовском поселении обнаружены мастерская литейщика, ямы­хранилища и даже мостовая – улица, вымощенная гравием и булыжником… Сомнительно, что  кому­то из наших современников взбрело в голову построить дом на этом месте. Выходит,  раскопа давно уже нет? Или все же Сержень­Юртовское поселение­1 сохранилось в том виде, в каком его раскопали археологи?

­ Конечно, раскоп не мог сохраниться в том же виде.  Последние большие работы там, как я уже говорил, проведены в 1960­х. Затем село стало «наползать» на этот объект своими стройками. Сейчас лишь теоретически речь может идти об исторической реконструкции памятника.

­ Чем отличается древнее поселение от городища? Масштабами?

­ Места древнего обитания делятся на две категории – селища и городища. Что такое селище, нетрудно понять по созвучию – это как бы село, местечко небольшое, не имеющее внешних укреплений. А городище – от глагола «городить», то есть речь идет о  территории, огороженной оборонительными сооружениями.

Далеко не каждое городище, естественно, является городом. Город есть место концентрации торговых, ремесленных и управленческих функций ­ вот три критерия, определяющие городской статус. С этой точки зрения городов на Северном Кавказе в ту древнюю эпоху было очень немного. Хотя, надо сказать, они возникли еще раньше – шесть­пять тысяч лет до нашей эры (в Месопотамии, на Ближнем Востоке, в Передней Азии). Вообще, эта тема в археологии является достаточно дискуссионной.

­ Насколько известно, в равнинной части ЧР  расположены остатки около 150 бытовых памятников древности. Они есть в окрестностях чуть ли не каждого населенного пункта современной ЧР, судя по археологическим данным советской поры...

­ Речь идет о поселениях, которые появились, в основном, в 1Х­Х вв. до нашей эры, то есть в эпоху раннего железа (городища возникли значительно позже). Но в последующие столетия в этих местах селились другие жители, они обустраивались заново. В итоге образовались несколько археологических слоев, каждый из которых относится к разным историческим периодам. Поэтому руин ранних поселений до нашей эры на самом деле не так много.  Да, есть около 150 бытовых памятников, где раскопки не проводились даже в советское время.

Сейчас Центр археологических исследований нашего института ведет работу по созданию карты памятников археологического наследия республики. Для тех районов, где эта работа уже выполнена (Шелковской, Наурский, Надтеречный, Гудермесский) число археологических объектов выросло раз в 5 (многие, как оказалось, не были учтены в советское время). Поэтому пока об окончательных цифрах судить трудно.

­ На городище в станице Шелкозаводской также посягали строители, помню, даже федеральные СМИ подняли шум по поводу угрозы уничтожения памятника федерального значения…

­ Все правильно, я был в Шелкозаводской два года назад. В те дни местные “деятели” устроили на городище карьер для выборки глины ­ другого места, конечно, не нашли. После разбирательств это дело вроде прекратили, но очень скоро возникла другая проблема ­ рядом стали прокладывать трассу Гудермес­Шелковская. Буквально в 10 метрах! Дорожное полотно тоже  чуть­чуть отодвинули, но, тем не менее, наличие такой дороги рядом с памятником не есть фактор, который будет способствовать его сохранению в дальнейшем.

Шелкозаводское городище представляет собой поле  прямоугольной формы, окруженное земляными валами. Помню, в советские времена площадку внутри этого прямоугольника  совхоз «Шелковской» засевал  овощными плантациями ­  на памятнике федерального значения! Тогда мы с этим тоже боролись.

Да, последние двадцать лет бытовые памятники древности были преданы забвению, так как в первую очередь восстанавливалось и строилось жилье, объекты здравоохранения, образования. В последние годы ситуация в сфере охраны культурного наследия постепенно меняется к лучшему. Главное в том, чтобы не допустить гибели древних поселений и городищ, сохранить их для дальнейших научных исследований.  

­ В научной среде есть мнение о том, что Шелкозаводское городище – это то, что осталось от загадочного Семендера, ранней столицы древней Хазарии, чье  точное месторасположение безуспешно устанавливали несколько поколений ученых. Что вы думаете по этому поводу?

­ Нет, эту версию я не разделяю. Впервые ее озвучил историк и этнолог Лев Николаевич Гумилев. Он побывал в Шелкозаводском городище  в 1963 году. Позднее издал книгу «Открытие Хазарии», где он пишет о своих впечатлениях от посещения крепости. Там были такие слова: «… У меня кружилась голова, потому что я понял, что это была не просто хазарская крепость, а сам богатый и славный город Семендер, ради поисков которого мы приехали на Терек…». С тех пор эта идея витала в воздухе.

Конечно, Лев Гумилев был выдающимся ученым­этнологом, но археология была для него не на первом плане. Между тем, чтобы подтвердить или опровергнуть его версию, требовалось археологическое изучение памятника. С этой целью тогда же в Шелковскую выехала группа ученых­археологов: Виталий Борисович Виноградов, Муса Багаев, Сираждин Умаров и другие.  Руководителем был Евгений Игнатьевич Крупнов. После проведения  обследований они пришли к выводу об ошибочности версии Гумилева. 

­ И каков главный аргумент?

­ Он заключается в том, что на территории Шелкозаводского городища нет выраженного культурного слоя, то есть  обязательного признака долгой оседлой жизни: керамики, костей животных, бытового мусора (где, кстати, много чего можно найти) и других остатков жизнедеятельности древних людей. Как я упоминал, территория городища использовалась под эти несчастные огороды, каждый сезон перелопачивалась земля. И если бы там был культурный слой, он выдал бы себя все новыми и новыми находками. 

Словом, если это Семендер, по арабским источникам ­ богатый и процветающий город, вокруг которого 40 тысяч виноградников, где следы обитания жителей, где остатки строительных сооружений Семендера? Их тоже нет. Кстати, дагестанский археолог М. Магомедов, один из сторонников этой версии, предложил вариант с «временным» Семендером, но и это не решение вопроса…

­ Если не Семендер, то что же было на месте Шелкозаводского городища?

­ Речь идет, скорее всего, о пограничной хазарской крепости. Почему? Хазары пытались установить свое влияние на Северо­Восточном Кавказе, иметь здесь точки опоры. С другой стороны это было время, когда у хазар начался полуторастолетний конфликт с арабами, которые, дойдя до  Армении, Азербайджана, Грузии имели притязания на Северный Кавказ. И здесь, на этой территории, постоянно происходили вооруженные столкновения между хазарами и арабами. Совершенно справедливо мнение европейских исследователей, в том числе российских, о том, что именно здесь хазарский каганат остановил движение халифата в Европу. Хотя хазары в итоге проиграли войну, им удалось вымотать арабов, лишить их сил, а заодно  и шанса завоевать европейский континент.

Хазары отбивали атаки противника и в крепостях, защищенных укреплениями. Остатки одной из них дошли до нас в виде валов недалеко от станицы Шелкозаводской.

­ Что вам известно о результатах раскопок советских времен на Алхан­Калинском городище – древней аланской столицы Магаса, как считает часть историков?

­ С точки зрения археологии это наиболее раскопанный памятник. Первые исследования там начали ленинградские археологи еще в 1936­м. Они продолжили раскопки в 1937 и 1938 гг., но не успели обработать материалы до начала Великой Отечественной войны. Впоследствии многие из них погибли во время блокады Ленинграда.

Затем работы проводились с 1965­го по 1968­й  археологической экспедицией Чечено­Ингушского научно­исследовательского института и пединститута (университета тогда еще не было). Руководил экспедицией профессор Виталий Борисович Виноградов. Под его руководством в течение четырех лет шли масштабные по меркам республики раскопки. Члены экспедиции вскрыли больше 800 квадратных метров почвы на разных участках, получили большой объем материала,  прежде всего, керамического;  других вещевых находок было крайне мало. Нашлись ли подтверждения того, что это место расположения Магаса ­ древней столицы аланов? По моим представлениям, на Алхан­Калинском городище нет  археологических слоев, подтверждающих эту версию. Виталий Борисович Виноградов, напротив, считал, что Алхан­Калинское городище и есть древний Магас. Этот вопрос также пока не имеет однозначного ответа в исторической науке ­ территория памятника огромна

­ А в каком состоянии Ханкальские городища? 

­  Их называют городищами, но это маленькие поселения – Ханкальское­1 и Ханкальское­2. Они относятся к скифскому периоду, то есть к эпохе раннего железа. Определяются ли визуально? По­моему, Ханкальское­1 можно наблюдать с трассы, ведущей на Шатой: в районе поворота на Пригородное, если посмотреть на гору Суьйр­корт, виднеется угол, как бы отрезанный рвом. Больше там ничего нет ­ ни развалин, ни зданий, просто ровная поверхность мыса, отделенная рвом. То же самое там было и двадцать, и сорок лет назад. То есть сооружений в древних поселениях практически не сохранилось. Надо сказать, из всех бытовых памятников, расположенных на территории республики, Ханкальские ­ одни из более ранних, безусловно.

­  В чем значимость древних мест обитания людей для истории ?

­ Древние поселения и городища таят в себе много загадок. И исследовать их сложнее, нежели башни и другие памятники средневековой архитектуры. Башни, несмотря на то, что разрушаются, погибают, хотя бы могут быть осмотрены, обмеряны, а городища содержат в себе то, что может быть открыто и документально зафиксировано только при археологических раскопках. Поэтому, если кто­то разрушит курган, разроет древнюю могилу, уничтожит культурный слой городища, восстановить это, как бы там ни старались,  невозможно, вот в чем трагедия.

С точки зрения археологии нет ни одного повторяющегося памятника, это давно установлено. Древние поселения и городища относятся к временам, о которых никаких письменных свидетельств практически не сохранилось. И археология  для нас– единственный источник исторических сведений, в этом смысле любой памятник бесценен.

­ Как вы сказали, с советских времен единственный исследованный бытовой памятник ­ Алхан­Калинский, какие­то работы проводились на Шелкозаводском, Ханкальском. А  остальные так и остались вне внимания археологов. Выходит, тайны древних сел и городищ останутся неизведанными? Возобновятся ли археологические раскопки на территории ЧР? Свыше 20 лет вынужденного перерыва минуло…

­ Я не столь пессимистичен. Мы сейчас идем к возобновлению активной деятельности. Да, пока еще нет полных оснований для того, чтобы быть уверенными в безопасности археологических раскопок на территории республики. Как говорит  профессор ЧГУ Муса Харонович Багаев, наш старейшина в археологии, дайте нам карту разминирования, и мы возродим работы на исторических объектах. Процесс разминирования идет, но еще не завершен. И пока такой карты нет, я не могу на свой страх и риск начать широкие археологические изыскания в любом месте республики. Вот, например, молодых сотрудников – археологов Института гуманитарных исследований Магомеда Тангиева, Рашида Мамаева, Султана Исаева я отправляю, куда угодно. Они уже люди достаточно взрослые, для них это работа и, по крайней мере, за одного из них, как говорится, я отвечу перед самим собой, а за студентов, этих детей… Не могу взять на себя такую ответственность!

Но это не значит, что археологическая практика у нас по­прежнему выпадает из графика обучения. Напротив,  планируем ее провести уже в этом году, причем, совместно с Дагестанским научным центром РАН и госуниверситетом в Дагестане, на территории Дербента. Во­первых, это памятник уникальный, имеющий мировое значение, во­вторых, у них там достаточно подготовленная база. 

С дагестанскими коллегами у нас отношения достаточно тесные, мы давно сотрудничаем. Магомед Тангиев и Рашид Мамаев года три там стажируются. Вот теперь хотим повезти туда первокурсников исторического факультета ЧГУ. В Дербенте они пройдут археологическую практику в течение двух недель. Так что, надеюсь, ситуация начнет меняться уже в этом году. 

Кстати, буквально на днях мы еще раз побывали на Алхан­Кале вместе с известным специалистом в археологии сарматского времени, старшим научным сотрудником Института археологии РАН В.Ю.Малашевым. Обсуждали, как говорится, “на объекте”, возможность совместной работы уже в будущем году. Здесь же находился в тот день начальник отдела археологии и архитектуры Департамента по охране и использованию культурного наследия Минкульта республики Саид Бекмурзаев и главный специалист этого ведомства Абу Исаев. Вместе мы рассматривали варианты охранных мероприятий для спасения частей этого выдающегося памятника, разрушаемых рекой Сунжей. Будем считать, что «процесс пошел…»

­ Надеемся, археологические исследования 21 века принесут новые открытия. Спасибо за интервью!

Беседовала Зарихан Зубайраева

www.ChechnyaTODAY.com