В газете «Столица+» уже неоднократно печатались статьи, касающиеся проблем  родного языка, являющегося, как известно,  основным компонентом национального самосознания любого народа. Тема эта весьма актуальна и неисчерпаема. В ее продолжение публикуем материал о задачах, перспективах развития и сохранения чеченского языка, ставший результатом нашей беседы с доктором филологических наук, профессором, академиком Академии наук ЧР В.Тимаевым и директором Института проблем образования А.Арсанукаевым. В 1972 году В.Тимаев (в то время руководитель республиканского филиала Института национальных школ Министерства просвещения РСФСР)обратился с письмом к первому секретарю Чечено-Ингушского обкома партии Опряткину, в котором сообщал, что некоторые элементы существующей чеченской графики находятся в полном противоречии с нормами чеченского языка (его грамматическим строем, особенностями структуры, закономерностями изменения гласных и т.д.) и требуют усовершенствования. В любом языке существуют свои закономерности и особенности грамматического строя.  Их необходимо учитывать при разработке графики, которая на данный момент находится в противоречии с  базовыми грамматическими категориями, исторически пронизывающими всю фонетику, морфологию и синтаксис чеченского языка. Устранить этот недостаток не удалось, так как ответа на свое обращение В.Тимаев так и не получил, как впоследствии не получил его и от приемника Опряткина Власова.

ПО ИСТЕЧЕНИИ некоторого времени ученый попросил заведующего кафедрой русского языка ЧИГУ  А.Куркиева и заведующего сектором языка Чечено-Ингушского НИИ истории, языка и литературы И.Оздоева прочесть экземпляр письма и в случае согласия с изложенным подписать его. Они охотно сделали это, отметив, что ингушский язык  требует таких же преобразований. Отправленное на имя первого  секретаря обкома партии и председателя Совета министров третье письмо  постигла та же участь, что и два предыдущих.

– Прошло время, – вспоминает академик В.Тимаев. – На одном из университетских  форумов, в котором принимал участие министр образования и науки ЧР А.Музаев, мы вместе с коллегами вновь затронули эту проблему, упомянув о необходимости усовершенствовать графику и в  соответствии с ней разработать новые нормы орфографии. Существующие нормы, к сожалению, не учитывают данные науки за последние 40-50 лет, в течение которых мы достигли значительных  успехов в сфере изучения  фонетики, морфологии и синтаксиса языка. Молодой министр пошел нам навстречу: были выделены средства, организована специальная комиссия из четырех человек, которая в данный момент занимается необходимыми разработками в области графики и орфографии чеченского языка.

Первые учебники на чеченском языке  создавались на основе арабской графики, которая использовалась в Чечне, по крайней мере, с  XVI века. Среди них буквари и пособия для обучения детей чтению и письму, авторами и составителями которых являлись Яхъя, сын Бигиши, из Больших Атагов,  Мухаммад, сын Хасана, из Аттама, Байбулат, сын Аттава, из Атагов и др. Они печатались в специальной типографии в Темирхан-Шуре и неоднократно переиздавались. Но доступный для изучения и использования опыт обучения в школе на чеченском языке относится к началу 60-х годов XIX века. Первый чеченский букварь на основе кириллицы  был создан в 1862 году Кеди Досовым в содружестве с крупнейшим кавказоведом, ученым-лингвистом и педагогом-просветителем XIXв. П.Усларом, автором первой научной грамматики чеченского языка. Услар написал 8 монографий по кавказским языкам – аварскому, абхазскому, чеченскому, даргинскому и др. Но лишь за монографию «Чеченский язык», опубликованную в 1882г. в Тифлисе, он получил Демидовскую премию. В письме к своему другу-ученому Берже исследователь писал: «Люди, распространяющие мнение о том, что чеченский язык беден – это люди, не имеющие о нем  ни малейшего представления. Это язык, с помощью которого можно выразить самые глубочайшие мысли». Он постоянно подчеркивал значение родного языка в обучении второму, в данном случае – русскому, языку: «Засаживать инородческих детей прямо по поступлении их в школу за русский словарь, когда они не знают ни слова по-русски, не прибегать во всем преподавании к помощи их родных наречий – это значит  не сообразовываться не только  с какими-нибудь правилами педагогики, но и вообще со здравым человеческим смыслом».
Научно-педагогические взгляды П.Услара легли в основу обучения в организованной  им чеченской школе. В 1862 году П.Усларом совместно с К.Досовым и Я.Хасановым в крепости Грозная была открыта школа с обучением на чеченском языке, в которой новую чеченскую грамоту постигали 25 человек.  Занятия в школе продолжались в течение семи недель. За время обучения в школе все научились свободно читать и писать на родном, а также на русском языке. Теоретически обоснованная и практически проверенная идея этого ученого о том, что первоначальное обучение должно осуществляться на родном языке, а после того, как  ребенок научится свободно выражать на нем свои мысли, можно приступать к обучению на втором языке, особенно актуальна для нас сегодня, когда в республике делаются первые неуверенные шаги для перевода начальной школы на родной язык обучения.

При Академии наук ЧР около года назад была создана специальная комиссия для разработки новых норм графики и орфографии чеченского языка. Эту работу осуществляют заведующий кафедрой русского языка ЧГУ, доктор филологических наук, профессор, член-корреспондент Академии наук ЧР М.Халидов,  заведующий кафедрой  общего языкознания, доктор филологических наук, член-корреспондент АН ЧР, профессор М.Овхадов, директор Института проблем образования А.Арсанукаев и руководитель  комиссии, доктор филологических наук, академик АН ЧР, профессор В.Тимаев. Вот что они пишут о проблемах современной чеченской графики: «Действующая графика чеченского языка вряд ли может считаться совершенной. Речь идет  не о выборе между латиницей и кириллицей. Несовершенность данной графики в том, что в ней, с одной стороны, есть буквы, чуждые фонетическому строю чеченского языка и встречающиеся только в заимствованных  из русского или через русский из других языков словах (ф, ы, щ, ё), с другой стороны, она создает неудобства для носителей языка наличием большого количества «двойных букв», отсутствием специальных знаков или соответствующих букв для обозначения долгих гласных. Видимо, нет необходимости в буквах я, ю, яь, юь, употребляемых в чеченском письме в начале слов. Использование таких букв, в частности, противоречит одной из основных особенностей слогоделения чеченского языка: в чеченском языке не может быть слога, состоящего из одного звука (гласного). Даже  в тех случаях, когда мы пишем в начале слова гласную букву, перед гласным реально стоит согласный. Особого внимания при разработке данного проекта в части графики заслуживает вопрос совмещения в чеченском алфавите кириллических и латинских букв. Если бы не «технические» проблемы, связанные с невозможностью печатания текстов на пишущей машинке и сложностью набора на компьютере, идеальным было совмещение кириллических и латинских букв в чеченском алфавите. Но при технических возможностях, которые мы имеем сейчас, это нецелесообразно. В остальных случаях, связанных с проблемой совершенствования чеченской письменности, обсуждаемые и сейчас вопросы относятся к сфере орфографии: отражение на письме дифтонгов, например, не требует введения каких-то новых букв, достаточно использовать имеющиеся (ие, уо и т.д.).

Стремление некоторых представителей научной и творческой интеллигенции навязать свое представление о необходимой «орфографической реформе» не только не может быть принято: если пойти по этому пути проблем станет многократно больше ныне существующих. Уверенность в том, что нужно «писать только то, что слышишь», идет от незнания элементарных для подготовленного специалиста-языковеда принципов кодификации орфографических норм языка. Фонетический принцип, декларированный в чеченской орфографии, это ее основа, но он не единственный.

При решении вопросов упорядочения орфографии члены комиссии важнейшими считают следующие моменты:
1. В первую очередь необходимо четко определиться, в какой степени мы должны придерживаться фонетического принципа, признанного основным, ведущим в чеченской орфографии. Если абсолютизировать этот принцип, как предлагают некоторые представители творческой интеллигенции и даже отдельные языковеды, мы можем столкнуться с еще более сложными проблемами, чем те, которые заставляют нас вновь и вновь обращаться к вопросам орфографии сейчас.

Фонетический принцип действительно является основным, ведущим в чеченской орфографии и смысл планируемой реформы графики и орфографии в том, чтобы еще более сблизить письмо и произношение с тем, чтобы сделать письмо удобным и для самих чеченцев, и для тех, кто займется изучением чеченского языка, не являющегося для них родным.

Вместе с тем, фонетичность письма должна иметь разумные пределы. Точное соответствие написания произношению должно соблюдаться в тех случаях, в которых написание не будет вступать в противоречие с грамматикой, не будет приводить к искажению смысла словосочетаний и целых высказываний…

2.Совершенно необходимо размечение на письме долготы и краткости гласных. Дифференцированное написание долгих, полудолгих и кратких, видимо, не особенно необходимо, но долгота или и ее отсутствие должны быть обозначены. Сложность в выборе обозначения долготы.

3. Вряд ли есть необходимость сохранить устаревшую и не соответствующую ни звучанию, ни фонетическим процессам (изменениям) норму, в соответствии с которой на месте фонетического -ой- мы пишем -ев- или -эв-: севси (сойси), девди (дойди), эвла (ойла); (смешения с ойла «мысль» не произойдет, если мы будем писать его с дифтонгом -уойла). Во-первых, здесь не слышится ни э (е), ни в, во-вторых, в чеченском языке нет перегласовки ов-ев или о-е.

Как видим, проблема очевидна, и определенные изменения, направленные на усовершенствование орфографии и графики чеченского языка, необходимы. Здесь кратко изложены только те предложения, которые составители этой программы считают важными, настоятельно необходимыми для того, чтобы чеченская письменность, нормы которой были установлены почти 70 лет назад, была упорядоченной и удобной не только специалистам, но и всем носителям языка и тем, кто изъявил желание ее освоить.  Работа специально созданной решениями Правительства и Парламента ЧР комиссии для выработки предложений по усовершенствованию графики и орфографии чеченского языка, безусловно, поможет нам определиться, какие именно решения нужны для того, чтобы чеченская письменность имела строгую нормативную базу. Комиссия должна подготовить предложения и довести их до сведения общественности, учесть сделанные замечания и представить окончательный вариант в Правительство и Парламент ЧР для принятия соответствующего решения.

Руслан АБДУЛАЕВ, «Столица+»

{mosloadposition user9}


При копировании материалов ссылка на сайт обязательна

test 2Новости СМИ2