12.05.2010 /16:05/ Его имя в адвокатских кругах известно каждому – молодой, талантливый, подающий надежды. А в прессе он стал мелькать все чаще и чаще: участие в ряде громких нашумевших дел принесло Мураду Мусаеву безупречный успех. Началось все в 2008-ом, когда имя Мурада впервые стало известно в связи с судебным процессом по делу об убийстве Анны Политковской. Настораживал возраст защитника - под силу ли такие дела молодому адвокату, которые даже маститых юристов привели бы в смущение?! Последующие успешно выигранные судебные прения показали, что искренность и убежденность, присущие Мураду, могутмногого стоить: только человек, у которого еще сохранились идеалы справедливости и честности, может добиться таких серьезных результатов в таком «неадвокатском» возрасте. Теперь, после громкого и удачного заявления о себе молодой кандидат юридических наук со степенью магистра представляет интересы Президента Чеченской Республики в Конституционном суде России. Это не могло не заинтересовать меня, и я решил узнать этого человека поближе. Наша встреча произошла в Грозном, в актовом зале Дома печати, где проходило судебное разбирательство по факту публикации в 58-ом томе «Большой энциклопедии» материалов, искажающих историю Чечни и носящих клеветнический характер, где Мурад выступал на стороне защиты.

Мурад, с твоим появлением слово «адвокат» в российских СМИ начало мелькать все чаще и совсем по-другому. А что повлияло на твое внезапное  появление в самой юридической стихии?

Жизнь повлияла! Это была единственно свободная профессия без начальников и душеприказчиков, которая позволяла вступаться за нарушаемые права, за тех людей, которым эти права принадлежат. Я получил свой первый университетский диплом и огляделся вокруг. Идея предпринимательства - работа ради одних только денег - меня не больно прельщала. Я с трудом представлял себя и в роли корпоративного юриста и, вообще, офисного работника. Идти в милиционеры, следователи, прокуроры? При всем уважении к достойным представителям этих профессий, у них слишком много начальников, стольким людям надо честь отдавать, что на всех не хватит. Да и чего греха таить: поступить на службу в правоохранительные, следственные, прокурорские или судебные органы в России - значило бы стать частью порочной системы с кучей негласных правил, которым я никогда не смог бы следовать. В общем, нужна была такая профессия, которая не наступала на горло совести, была бы интересна и давала при этом достаточно свободы. И я стал адвокатом. Теперь я могу вслух говорить о произволе репрессивных органов, бороться с ними за права людей и при этом подчиняться лишь Всевышнему.

Ты, конечно же, помнишь свое первое дело…

Откровенно говоря, нет, не помню. Наверное, это было какое-то из гражданских дел. Первым уголовным, кажется, было так называемое «Дело Ульмана». Вообще, это было мое детство в профессии, я удивлялся всему вокруг, брался за дела с таким рвением, что не спал ночами перед компьютером, а днем иногда доходило до рукопашных схваток с отдельными должностными. Поэтому в памяти все смешалось в кучу, пусть это и было всего пять лет назад.


В одном из столичных изданий про тебя было написано: «Каждое слово проходит через его сердце, прежде чем быть произнесенным…»

Ничего себе, красиво сказано! (слегка смущенный вид). Не знаю, не задумывался, через какие органы проходят эти слова (смеется). Но, надеюсь, что речь шла об искренности. Ведь в том, чтобы быть адвокатом, есть одна беда - люди уже по факту принадлежности к данной профессии считают тебя лукавым. И это не очень приятно. Особенно, когда ты сам презираешь лжецов и лицемеров.


Три основных качества,  без которых, на твой взгляд, стать хорошим адвокатом невозможно?

Думаю, что, в первую очередь, представителю любой профессии нужны те человеческие качества, которые мы привыкли считать в жизни положительными: порядочность, благочестие, для мужчины еще,  наверное, и смелость, более-менее удобоваримая  память, умение сформулировать свою мысль и т.д. В общем, жесткое знание и понимание своей специализации.

Корреспондент «Новой газеты» небезызвестная Юлия Латынина в своем выступлении на радио «Эхо Москвы» назвала тебя чуть ли не единственным адвокатом в России, работающим  по-настоящему на суд присяжных. Как можешь прокомментировать данное заявление?

Юлия не скупится на комплименты: и лучшим адвокатом России назвать может, и чудо-человеком, и даже рекомендовать в прямом эфире. Надеюсь, что она делает это искренне (смеется). На самом же деле, я далек от того, чтобы считать себя единственным в каком-либо роде и, тем более, лучшим. Нередко жизнь сводит меня с коллегами, за которыми я замечаю качества, которых мне самому не достает: мудрость, терпение, выдержку… Да, про наше правосудие известно, что оно имеет значительный обвинительный уклон, ну и факты коррупции тоже иногда имеют место быть. Хотя в большинстве случаев, это чаще проявляется со стороны государства или следственных прокурорских органов. Ну а суды присяжных прелестны по тому, что это люди, которые приходят с улицы и после заседания уходят туда же и никакого отношения к государственной службе не имеют, никак не связаны со следствием и прокурорами и дают, как правило, объективную оценку происходящего.



В одном из твоих интервью прозвучала цитата, что главным противником на судебном процессе ты считаешь человеческую непорядочность. Что ты имел ввиду?

К сожалению, в юридической России сложилась такая система взаимоотношений, когда милиционеры и следователи почти всегда работают на статистические показатели, а не в интересах народа. Им важно количество уголовных дел, а не их качество и раскрываемость.  Прокуроры и судьи, в свою очередь, считают должным довести такую работу своих «коллег» до логического конца, то есть до обвинительного приговора. Они все вместе – одна система, и очень часто в ее жернова попадают безвинные люди, которым выбраться из нее бывает практически невозможно. Милиционер может подкинуть тебе в карман патрон, чтобы потом отчитаться перед начальством о поимке преступника.  Следователь тут же возбудит дело, «расследует» его, составит обвинительное заключение и получит свою галочку (а может, и звездочку). Прокурор такое заключение подпишет и поддержит в суде, а суд, венец всей этой системы, вынесет обвинительный приговор, узаконит действия милиционера, следователя, прокурора. А ты хоть глотку разорви, доказывая, что патрон не твой, что ты мимо проходил, что тебе этот патрон так же надобен, как собаке пятая нога, - все бесполезно. Отбудешь за решеткой столько, сколько прокурору с судьей вздумается. Здесь все имеет значение:  не больно ли ты сопротивлялся в суде? не слишком ли длинная у тебя борода? не насолил ли ты чем внучатому племяннику прокурора? с той ли ноги судья встал поутру?..

И вот вся эта несправедливость разве была бы возможна, если бы хоть один из всей «честной» компании оказался порядочным человеком: милиционер, следователь, прокурор, судья? Если бы милиционер искал реальных преступников, а не «рисовал» отчетность, подкидывая патроны? Если бы следователь послал милиционера куда подальше с его «оперативным экспериментом»? Если бы прокурор отказался подписывать обвинительное заключение, сшитое белыми нитками? Если бы судья поступил по совести и оправдал бедолагу?

Нет, если бы хоть один из перечисленных оказался порядочным человеком, система дала бы сбой. Но этого почти никогда не происходит. Значит, корень зла – в непорядочности, нечестности, бессовестности людей.

Ты принимал участие в ряде громких дел, которые некоторые печатные СМИ уже окрестили «чеченскими». Тебе, как защитнику чеченцев, такое «призвание» не мешает работать?

Если ты имеешь в виду, что такая репутация может отпугнуть от меня потенциальных доверителей, не являющихся чеченцами, то ошибаешься. Общеизвестно, что если защитить человека в российской системе «правосудия» сложно, то защитить человека, являющегося еще и чеченцем, сложно двойне. Нет для адвоката лучшей рекламы, чем успешно проведенное «чеченское дело» (смеется). Это такой меркантильный подход.

Но и в самом деле, слава «адвоката чеченцев», «чеченского адвоката» мне мешает не больше, чем собственно бытность чеченцев. Кто боится слов с корнем «чечен», тот обойдет меня стороной. Остальным, вне зависимости от этнической принадлежности, я оказываю посильную помощь. Получается не хуже и не лучше, чем в «чеченских» делах. А вообще, я пришел в эту профессию, чтобы защищать чеченцев, в первую очередь, потому что в ту пору, когда я принимал это решение, да и сейчас, чеченцы были в числе людей, чьи права ущемлялись чаще, чем у других.


Какое из всех твоих дел было самым тяжелым, с моральной точки зрения?

Морально тяжела всякая несправедливость. Сложно оставаться равнодушным к тому, что безвинный человек будет неминуемо приговорен к пожизненному заключению в тюрьму. Так было с Шамсудином Салаватовым, Султаном Мациевым и Доккой Джантемировым в «Деле вертолетчиков». Ребят обвинили на троих в убийстве около трех сотен военнослужащих, пары десятков высших офицеров, включая нескольких генералов. В общем, на них повесили почти все «нераскрытые» дела в республике. Единственным доказательством обвинения против них были их собственные признательные показания, полученные под нечеловеческими пытками в треклятом ОРБ-2. В деле были неимоверные противоречия, фальшивые доказательства, и даже свидетели не являлись в суд, прокурор на все вопросы позорно молчал. Но круговая порука милиционеров, следователей, прокуроров и судей сделала свое дело, с конвейера «правосудия» вышел еще один обвинительный приговор. Шамсудин, Султан и Докка сейчас в трех тюрьмах на трех разных концах географии.

Мы обжаловали действия российских должностных лиц в Европейском суде по правам человека и, если на то будет воля Всевышнего, дело этих ребят будет пересмотрено. Им не придется, как надеялись наши оппоненты, безысходно пребывать в тюрьмах. Мы добьемся также наказания и для действительных преступников – сотрудников ОРБ, следователя и прочих. Но каждый день до тех пор – настоящая пытка для самих ребят в камерах-одиночках, для их родственников… и для их адвоката.

В работе или учебе всегда бывают люди, на которых нам хочется равняться. А кто для тебя является примером в жизни?

Если, придерживаясь обычая, умолчать о некоторых близких родственниках (улыбается), то ни на кого из ныне живущих я не равняюсь. Ну а из людей прошлого всем нам лучшим примером является Пророк, пусть благословит его Аллах и приветствует.
Беседу вел Гапур Гайсулаев, главный редактор кавказской общественно-политической газеты «ЕДИНСТВО»



www.ChechnyaTODAY.com

{mosloadposition user9}


При копировании материалов ссылка на сайт обязательна

test 2Новости СМИ2