«Каждое разминирование – спасенные жизни»

«Холодным паркетом поле покрыто,

Пульс отмерят твой такт...

Мертвый метал, закопанный где-то,

Чтоб танцы твои не сорвал…»

Эти пронзительные строки написал сапер из Объединенной группировки войск (сил) на территории Северо-Кавказского региона. Военнослужащие в череде напряженных задач понимают, что даже в разложении мира всегда есть место для красоты и надежды. Саперы, рискуя собственным существованием, прокладывают путь к мирному будущему. С каждым разминированным квадратным метром они останавливают время, позволяя людям вернуть себе дом и мир. Каждый их шаг может стать решающим, а ошибка — фатальной.

В данном материале мы расскажем о двух разных людях, которых объединяет одно – призвание, наполненное благородством и риском.

Главный инструмент – практический опыт и знания

Старший инженер-сапер инженерно-технического отдела ОМОН «АХМАТ-1» Управления Росгвардии по Чеченской Республике Магомед Магомадов трудится во благо общества уже второй год. Отмечает, что путь свой выбрал, исходя из желания служить верой и правдой на пути Первого Президента ЧР Ахмата-Хаджи Кадырова.

«Мои старшие братья трудились на этом пути. Я решил взять с них пример, - говорит он. – Пришел в подразделение ОМОН «АХМАТ-1» и узнал, что здесь есть инженерно-технический отдел. Захотелось понять техническую сторону. С того момента ни разу не пожалел о выборе профессии».

Работа сапера заключается в обнаружении и нейтрализации взрывных устройств, что требует от них исключительного внимания к деталям и способности быстро оценивать ситуацию. Используя специализированное оборудование, они проводят тщательное обследование местности, анализируя каждый сантиметр для нахождения скрытых угроз. Саперам подразделения ОМОН «АХМАТ-1» приходится работать и в черте города, иногда на территории жилых домовладений.

«К примеру, в прошлом году в Висаитовском районе Грозного люди копали огород и нашли снаряд, - рассказывает Магомед Магомадов. - Они могли на нем подорваться. Мы приехали и обеспечили им безопасность. В Байсангуровском районе как-то был найден целый схрон. В нем было обнаружено 144 взрывоопасных предмета. Важно понимать, что каждое разминирование – спасенные жизни».

Работа сапера часто сопряжена с высокими рисками, и поэтому они проходят интенсивное обучение и регулярно участвуют в специальных тренировках. Их миссия требует сплоченности в команде и готовности реагировать на неожиданные ситуации. Магомед признается, что в процессе работы испытывает страх, но только за жизнь своих товарищей.

«За себя в этот момент не боишься, а за тех, кто рядом – да. Сапер в первую очередь должен думать о своих товарищах и не геройствовать, - подчеркивает М. Магомадов. – На каждом выезде я в ответе за своих людей. Молитву я тоже читаю, когда приступаю к процессу разминирования. Это, на мой взгляд, меня в некоторых случаях спасает. Самый главный инструмент в нашей работе – это практический опыт и знания. В техническом плане – металлоискатель и досмотровые зеркала».

Прибыв на место, саперы сначала осматривают территорию. Специалисты ОМОН «АХМАТ-1» делают этом при помощи уникального инженерного комплекса «Аракс», оснащенного десятками видов различного оборудования: от шанцевого инструмента до рентгеновских установок и защитных костюмов. Следом саперы принимают решение о транспортировке взрывоопасного предмета на полигон для нейтрализации. Перевозят его в специальном сейфе. Иногда устройство, представляющее угрозу для общества, приходится обезвреживать на месте. Подрыв осуществляется только после того, как саперы убедятся в том, что гражданские находятся на безопасном расстоянии.

По словам Магомеда, работать в зоне специальной военной операции саперу сложнее, чем дома. FPV-дроны изменили тактику ведения боя.

«Я недавно вернулся из зоны СВО. Три месяца пробыл там. Это моя вторая командировка, - уточняет сапер. – В последнюю командировку пришлось повозиться с FPV-дронами. Они несли с собой заряд. Бывали моменты, когда дрон просто падал. Может терялась связь с оператором. Заряд не взрывался. Нам приходилось каждый раз выезжать и обезвреживать его. Как-то мы в очередной раз по заявке выехали – упал дрон. Мы приехали, оцепили местность. Прошло минут 20, как мы разогнали людей, и дрон взорвался. На дронах разные платы. У одних дронов таймер. Другие взрываются, когда их переворачиваешь. Третьи вообще могут реагировать на метал, когда подходишь к ним. Каждый раз появляются новые взрывные устройства, с которыми мы ранее не сталкивались. Они становятся хитрее и умнее».

Родным Магомед об опасностях совей профессии не рассказывает.

«Они толком не понимают специфику моей работы, - смеется он. – Незачем им об этом знать. При выполнении служебных обязанностей мы чувствуем поддержку своего командования и Главы Чеченской Республики Рамзана Ахматовича Кадырова. Наши саперы ни в чем не нуждаются, они обеспечены новейшим оборудованием. За это хотелось бы поблагодарить Рамзана Ахматовича и руководителя Регионального общественного фонда им. Первого Президента ЧР – Аймани Кадырову. Они внесли такой вклад в проведение СВО. Все, что у нас есть – это результат их заботы».

 Минная война – это война обманщиков

Сапер А. из ОГВ (с) прибыл на службу в Чеченскую Республику в 2016 году. Впервые со взрывным устройством он близко «познакомился» еще в школьные годы. Для ребят была организована экспедиция по поиску останков бойцов 42-ой сибирской дивизии. В итоге А. вместе с товарищем нашел неразорвавшуюся мину в немецком блиндаже.

«Товарищ копал возле меня и штыком лопаты попал в мину, - вспоминает военнослужащий. – Запустился механизм дальнего ведения – она затикала. Были вызваны саперы. Товарищу сразу старшие сказали, что физическое положение лопаты до прибытия саперов менять нельзя. Он так и простоял примерно четыре с половиной часа. Потом приехали местные саперы из МЧС. Они разгибали ему пальцы, потому что он от напряжения не мог их сам разогнуть. Тогда я увидел в первый раз работу саперов. Мне стало интересно. Так и определился с профессией».

А. с отличием завершил обучение в Тюменском высшем Военно-инженерном командном училище и по распределению поехал служить в Чечню.

«Честно говоря, это для меня был вызов, - отмечает он. - Я сам гуманитарий. Перед каждым выездом нужно три с половиной часа потратить на расчеты. За это время рассчитываются все вероятности: вероятность подрыва, плотность грунтов, разлет осколков. Интуиция тоже полезна, но в определенных моментах. Когда ты склоняешься непосредственно над взрывоопасным предметом, тогда должна работать интуиция. И она срабатывает. А когда ты планируешь действия определённых людей, то там на интуицию полагаться нельзя. Должен быть только расчет. Я сам по себе невнимательный и рассеянный, а работа сапера – это работа, где нужна максимальная концентрация. Благодаря своей работе я, наверное, стал более собранным и внимательным».

Сапер поясняет, что у каждого взрывоопасного предмета есть свой почерк. На территории Чечни А. чаще всего сталкивался с противопехотными минами.

«От них страдают даже животные, - уточняет сапер. – В лесу часто встречаешь кабанов без одной ножки, без пяточка или у них еще что-то оторвано. В данном регионе мне на гражданских объектах мины не встречались. Мне приходилось бывать в зоне СВО. Там все по-другому. У военных есть кодекс чести: снайпер не стреляет в медиков и в тех, кто несет воду; танкисты не добивают подбитый танк; летчики не добивают подбитый самолет. У саперов тоже есть свои принципы. Никогда не минировали детские площадки – это было запрещено. Места, где набирают воду, никогда не минировали. Никогда не минировали места, где могут пройти гражданские. А сейчас все с точностью наоборот происходит. Места, где вероятнее всего окажутся военные, бывают чистыми. А места, где наиболее вероятно скопление гражданского населения, как правило, заминированы. И заминированы с ухищрениями. Это низ цинизма и саперского дела. Я так считаю».

К числу самых необычных предметов, в которых А. находил взрывоопасные устройства, можно отнести икону и телевизор. За время службы он принял в качестве постулата следующее убеждение: «Самый подозрительный предмет – это предмет, который не вызывает никакого подозрения».

«Мне кажется, оно может пригодиться каждому саперу, - считает А. – Как бы абсурдно это не звучало, на самом деле это так и есть. Минная война – это война обманщиков. Саперы будут всячески пытаться обмануть друг друга, чтобы оппонент попался на уловку. Страх – двигатель. Сапер перестает быть хорошим сапером, когда перестает бояться. При наличии страха мозг у тебя начинает думать. Под миной может стоять еще одна минная ловушка. Могут быть различные взрыватели, которые реагируют на что угодно: звук, движение или солнечный свет. Если ты боишься, ты это все предугадываешь».

Военнослужащий советует гражданским не рисковать собственной жизнью и при обнаружении подозрительного предмета незамедлительно покидать территорию.

«Если обычный человек находит взрывоопасный предмет, ему нужно уйти и ничего не трогать, - призывает А. – И главное: сообщите о находке в правоохранительные органы и не подавайте вид, что вы что-то обнаружили».

Седа Магомадова